- Братан, чай будишь? - проводник ворвался в наше купе.
- Давай. Черный.
-Ща все будет, братан, - и дверь закрылась за ним.
Начало нашего очередного трипа, машиной времени вернуло нас лет на 30 назад, во времена развитого социализма. Покрашенные белые бордюры и стволы у деревьев, большие проспекты, просто одетые люди и минимум рекламы, Ташкент, застыл во времени, или время в Средней Азии текло по какой-то своей, только ему известной шкале. Я еще захватил немного Советского Союза, только он для меня ассоциировался не с очередями, а только с беззаботным детством, - пионерлагерями, вот такими вот выкрашенными бордюрами и деревьями, кружками самолетостроения, рыбалкой на бамбуковых удочках, и лиазовскими автобусами, в которых были такие первые версии современных «валидаторов" - когда ты сам кидал монетки и сам откручивал себе билетик. Ах да еще с вкусным лимонадом и апельсиновой жвачкой в пластинках.
В соседнем купе стройный мужской хор запел «постой паровоз, не стучите колеса», там ели курицу, пили водку и пели советские песни бородатые мужики, чем то смахивающие на геологов.
Проводник принес чай, не хватало только, стаканов в подстаканниках, да двух кубиков сахара в аккуратной упаковке, которые в свое время приносили советские проводники. Почему то жутко захотелось какого-нибудь коктебельского вина. Здесь же соблюдался местный колорит - вместо стаканов нам принесли пиалки. Поезд нас мчал из Ташкента в Бухару.
Узбекистан у меня всегда почему-то ассоциировался с осликами, дынями и такими седыми стариками в полосатых халатах и тюбетейках. В целом он во многом оправдал мои ожидания, по дороге из аэропорта, нам сразу повстречался ослик запряженный в арбу, стариков в тюбетейках также было огромное количество, только одеты они были не в халаты а в видавшие виды серые костюмы, а вот дынь еще не было - на дворе наступил месяц май. Хотя на обочинах дорог во всю торговали сочно-красной кисловатой клубникой.
Старики да и мужчины в целом, как я уже сказал, сплошь были одеты в серые костюмы, и этот серый мешковатый костюм с набитыми карманами, еще больше перетягивал нас в тот далекий и навсегда ушедший Советский Союз. Этот костюм, который деловым костюмом, язык назвать не поворачивается, всегда был атрибутом Советской прогрессивной жизни, он был как бы переходным мостиком, этаким звеном в эволюции, между старым рабовладельческим, феодальным строем в социалистический - прогрессивный. Вот он байке в халате - он сразу становится похож на басмача, отголосок какой то дикой древности, а вот тот же байке в тертом костюме с рукавами из которых едва-едва выглядывают пальцы рук - бац он уже советский человек, вот человек в косоворотке - это какой-нибудь древний старовер из глухой тайги, серый костюмчик, аккуратно заправленный в сапоги и сразу такой шукшинский герой, которой ради советской власти перепашет всю целину. В этот костюм многие десятилетия была одета вся страна, интеллигенты аккуратно сочетали его с водолазочками и свитерками, алкаши в карманах пиджака носили бутылку с кепкой, мужики в деревнях брюки заправляли в кирзовые сапоги, в них встречали новорожденных в роддомах, в них женились и в них умирали. В них пахали на тракторе и в них выступали с мавзолея. Любой национальный костюм, в той или иной мере несет смысловую нагрузку своей культуры, центром которой несомненно является тот или иной культ, а вот костюм - это одежда которая отделяет человека от культа, вернее приближает его к культу науки и прогресса..
«Лицо возлюбленной моей повинно в эээээтом!» - хор ударил с новой силой, но голоса геологов становились все менее и менее стройными, пропорционально выпитой ими водки...
Ташкент, Ташкент, в какой то момент даже вдруг подумалось что я отсюда вернусь уже не в Россию, а в Советский Союз, в его лучшую и романтичную часть - с "Иронией судьбы", с абхазскими мандаринами, с латвийскими шпротами, узбекским хлопком, что на ВДНХ можно прийти и увидеть огромных свиноматок, а утром надо будет погладить перед школой синие брюки и красный галстук. Что меня ждет дома не седая, а еще совсем молодая и черноволосая мама...
«Лишь, о том что все пройдет, вспоминать не надо!!!!» - хор "геологов" в соседнем купе, подхватил мои мысли и закружил их белым тополиным пухом…
На утро мы прибыли в Бухару. Бухару - одно название которой перебрасывает тебя куда то в сказки из "тысячи и одной ночи", и ты уже маленьким мальчиком взахлеб слушаешь такие далекие сказочные слова - Медина, Магриб, Бухара, Эмир, Халиф, Симбад-мореход и конечно же Алладин.
Бухара, Хива, Самарканд, теперь для меня эти города ассоциируются с каким-то далеким конструктивным и прогрессивным исламом, с центром древней и шумной цивилизации, с очагами искусства и науки, обсерваториями и медресе, с уличными водоносами и кораблями пустыни, с желтыми караван-сараями и голубоголовыми мечетями. Эти города история причудливо соткала в восточный ковер из голубых и бирюзовых куполов, вплела туда красные маки, и желтые высохшие поля, белыми пятнами набросав хлопка, и щедро припудрив все теплым песком пустынь.
Но времена не жалеют даже старых ручных шелковых персидских ковров. Цвета его со временем выцвели, нитки вытерлись, появились большие проплешины. Экономика страны после развала СССР пришла в упадок, появился черный рынок валюты, где мне за 100 долларов дали полмиллиона сум. А памятники истории - медресе зачастую превратились в стихийные рынки или просто развалились и в местах где может быть ступала нога великого Улугбека или Тимура, теперь ярко закрасовалась надпись: "Здесь был Равшан", а потомки великих халифов потянулись в Россию пополнять ряды бесправных и зачастую унижаемых гастрабайтеров.
Но великая культура не может исчезнуть бесследно, ее отпечаток навсегда остается в ее наследниках - людях. Это наследство проявляется то тут, то там в русских, таджиках, узбеках, персах оставшихся жить в этой стране. Их советская скромность, восточное радушие и гордость за свою пусть пока еще не полностью восстановившуюся страну приятно поразила меня. Я бы наверное мог долго описывать этих людей скромную Марию, нашего менеджера, бойкую Назиру Умаровну, с которой мы пили водку из пиалок, на знаменитейшем рынке Чарсу, закусывая конской колбасой, про девушку по имени Малика или человека-энциклопедию Шухрата, про наших водителей Тимура или Мурата, но это именно тот случай, когда надо один раз увидеть...
Свежие комментарии