Армейские будни …Эпизоды из службы (продолжение)…рассказ четырнадцатый

 

 

 

                      Увольнение

      В один из выходных дней получили мы с земляком увольнение. Это было мое первое увольнение в Вольске. Прослушав инструктаж старшины, я почистил ботинки, прогладил галстук, проверил шинель.

      Выполнив все формальности, мы вышли из части.

      Первое, что делают все отпущенные в увольнение – идут в магазин.

Земляк взял бутылку вина и  стал рассчитываться. А я вышел на улицу. Только спустился со ступенек, а тут патруль.

      Пожилой капитан потребовал увольнительную. Просмотрев документ, он стал спрашивать, откуда у меня такая шинель, и что я делал в магазине. А сам все шарил глазами по моей фигуре.

      Я ответил, что эту шинель мне выдали в ШМАСе в Вышнем Волочке. И что там стоит моя метка, написанная хлорным раствором. И чтобы облегчить его желание осмотреть меня, стал ее расстегивать и распахивать.

      А в это время земляк выходит из дверей магазина.

      Солдат патруля тут же прикрыл его спиной от начальника патруля и замахал ладонью за спиной, что бы тот быстрее смывался.

      Земляк завернул за угол магазина и где то спрятался.

      Начпатруля прочитал мне нудную лекцию о поведении в увольнении, сводящуюся к тому, что алкоголь вреден для здоровья. После чего отпустил с миром.

      Мы выпили эту бутылку вина, закусили пряниками и пошли дальше.

      В общем, мне не понравилось. Погода была мерзкой, сырость, мокрый снег, сумрачно, как снаружи, так и изнутри. Сходили мы в кино, съели по мороженому и пошли в часть раньше времени. Чем и удивили ребят на КПП.

      Второй раз был я в увольнении весной и один. Светило солнышко, и на душе было повеселее. В магазин я не пошел, так как  хотел посмотреть город.

      Вольск – город особенный. В то время он еще не был таким большим. Располагался на правом берегу Волги, на склоне берега. И главная улица шла от пристани далеко вверх, до самого края города.

     Деды в увольнении...Первый справа - Колчак. Здесь и женился на красавице.

      Было тепло и на улицах много гуляющих. Меня удивило то, что девушки были все очень красивые. Такого я не встречал ни до, ни после. Но была еще одна странность.

      Когда я учился в техникуме, мы иногда шли за девчатами и прикалывались. Здесь было все наоборот. За мной шли три или четыре девушки и постоянно прикалывались.  И спасся я от них только тем, что нырнул в кинотеатр.

      Кроме нашей части было в городе интендантское училище. А мужчин почему- то было мало.

      По этой причине для нашей части это было большим бедствием. Прослужив год, солдаты писали рапорта с просьбой разрешить брак с «Вольчанкой». Самые непривлекательные солдаты срочной службы брали в жены истинных красавиц.

      Вроде ничего в этом  предосудительного нет. Разве только увеличение количества самоволок.

      Одним словом, город толком посмотреть мне не удалось. И это было мое последнее увольнение…от греха подальше!...)))

 

                        Пополнение

       Как я уже писал, майского призыва 1970 года в нашей роте был я один. А тут прибыло пополнение солдат, прошедших «Курс молодого бойца» и принявших присягу призыва осени 1970 года. Были они все настороженные, так как наслушались всякого о дедовщине. Хотя в роте охраны она приняла беспредельный характер.

      У нас же – даже следа не осталось. И вскоре они расслабились, хотя к «дедам» относились с уважением. (Правда, и спецами «деды» были классными).

Правда, произошел один неприятный случай. Но я вмешиваться не стал…

      Пришел к нам в роту парень. Какой-то чемпион по борьбе. Не знаю, за что выперли его из спортинститута и направили к нам. Так вот, в первый же день этот громила решил показать, кто есть кто...

      Зашел в ленкомнату, где смотрели телевизор, а там в первых рядах – «старики» и «деды» сидят... Берет он одного «деда» и отшвыривает в сторону... и садится на его место. И... тишина...

      Ночью, какая то возня,... а наутро подходит к нему махонький "старичок", бьет по макушке и бросает ему свой ремень ...тот, молча, берет и чистит "аседолом"....

 

               Туркин – рабовладелец

 

      Однажды мне нужно было зайти к старшине в каптерку. И в углу я увидел гитару. Я его спросил, почему она стоит в углу, а не в шкафу в ленкомнате?  Тот ответил, что на ней никто не играет. Так только, дрынчат. Поломать могут.

      Я взял гитару и пошел в бытовую комнату. Так как в ленкомнате ребята смотрели телевизор.

      Через некоторое время там собрались почти все.  Мы перешли в ленкомнату, и я «бацал» по заказу. Все были очень довольны.

      Туркин (осеннего призыва) после отбоя, лежа на соседней койке мне сказал

      -Эх, жаль, что я не рабовладелец! Или падишах!

      -А что бы ты сделал?

     -Заставил бы тебя играть и петь мне с утра до вечера!

      Я посмеялся над ним. Но, вскоре мне стало не до смеха!

      После смены дежурства у меня было много работы. Постирать гимнастерку. Почистить сапоги и пряжку ремня, глажка, подшивание воротничка. А тут, не успев в казарму зайти, сбегались ребята, приносили гитару и просили сыграть и спеть что-нибудь.

      Предлагали все сделать за меня. Но это было выше «моих принципов»…)))

      Я совсем перестал ходить в столовую на ужин. Мне приносили сухой паек в виде хлеба с маслом и сахар. Но, все равно, личного времени не хватало.

      А тут еще Гуров Юрий Иванович как то послушал и загорелся научиться играть на гитаре.

     Он вечером звонил старшине и вызывал меня в офицерское общежитие, куда принес купленную гитару. Мы с ним как то сдружились, но я поставил ему условие. Чтобы себя не компрометировать, я предложил на службе чисто уставные отношения. И без всяких поблажек. Иначе я у ребят авторитет потеряю. Он все прекрасно понял. На этом и порешили…

      Офицеры иногда по вечерам там выпивали. Предлагали и мне сто грамм. Но сто грамм для меня было, что слону дробинка.  «Счекотание» горла – да и только! Поэтому я отказывался. И вообще, за всю службу я выпил всего несколько раз. С другом в увольнении, когда отец навестить приезжал. На Новый 1972  Год, и при выходе из части после демобилизации.

      Жена Юрия была недовольна, что он по вечерам в свободное от службы время дома редко бывает. Он же говорил, что один солдат его на гитаре играть учит.

      Тогда она ему подсказала, чтобы он меня с «бегунком» к себе домой вызывал.

      И вот, вызывает меня старшина, вручает бегунок (картонка, типа теннисной ракетки) и записку. И приказывает доставить лейтенанту Гурову. И чтобы я в часть возвращаться не спешил.

      Я взял бегунок и пошел по указанному адресу.  Нашел дом, квартиру. Позвонил в двери, зашел в комнату и обомлел…