На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Кому за пятьдесят

12 642 подписчика

Свежие комментарии

  • Наталия Перуница
    Вот еще тема для обсуждения -  зачастую нас такими дуболомами представляют! Типа деградация в чистом виде. Только дег...Психологический т...
  • Наталия Комлева
    А что ж это она, бедная, так позеленела и перевернулась?Психологический т...
  • Галина Чужая
    А чего тут искать-то? На первой секунде видно её - у ноги старика.Психологический т...

Поперечное положение... Юрий Файда

Поперечное положение. авт. Юрий Файда

Иракли Ходжашвили написал 11 декабря 2017

Сегодня я хочу предложить вам нечто совершенно неожиданное даже для меня.

Великий молчальник и скупой на слово Юрий Файда прислал мне вдруг свою запись о случае из его многолетней практики.

Ну, рассказ вы прочтете сами, и поймете, что он — человек, умеющий взять на себя ответственность, решительный и смелый.

Уже одно то, что он прыгал с парашютом, да еще и несколько десятков раз, о чем-то говорит.

Я же постараюсь познакомить вас с ним — каким я его знаю.

В те наши студенческие годы, о которых я вспоминал в моих «штрихаха» «Целиноград. Главпочтамт. До востребования», он шел на курс ниже и, несмотря на то, что дружил со всеми КВН-щиками и «лицами, к искусству приближенными», сам не принимал ни в чем активного участия.

И совсем не потому, что у него не хватало чувства юмора, или талантов, а потому, что он был очень скромный и юмор его был «тихий».

И вообще, как вы поймете из рассказа, у него были совсем другие увлечения и стремления, поэтому времени на всякий «выпендрёж», очевидно, не оставалось.

Так и получилось что, конечно, мы знали друг друга, но особо близких дружеских отношений между нами не было.

Прошло очень много лет с тех пор. Жизнь разбросала всех моих «целиноградцев» практически по всему Северному полушарию Земли. Когда появились компьютеры, появилась и надежда, что смогу кого-то разыскать в интернете. Кое с кем мне удалось связаться, кое о ком узнал печальные вести, но о многих доходили только слухи, что они кто в Германии, кто в Америке, кто в Белоруссии и т.д.

И вот, десять лет тому назад меня разыскал в сети Юра.

Именно от него я узнал о многих друзьях, именно через этого гения коммуникативности мне удалось с ними связаться и, более того, с некоторыми из них удалось даже встретиться в Берлине, куда они, в том числе и Юра с женой-красавицей Аллой (являющейся наглядной рекламой своего косметического кабинета), прилетели из Америки (!) на юбилейный день рождения общей подруги Нины Турчак. Это была необычно теплая встреча!

Действительно необычно теплая! Мы не могли наговориться.

И как я жалел о стольких потерянных годах нашего общения.

Он сделал мне потрясающий подарок — лептоп, который работает до сих пор! Сейчас мы часто общаемся по скайпу, делясь известиями и о других.

Когда я стал писать свои «выплески» и публиковать их на моей странице Фейсбука, то они с женой следили за ними. Потом, чтобы они не мучались тем мелким шрифтом, я стал им посылать файлы по почте, а Юра, оказывается, стал их рассылать общим друзьям-«американцам».

А теперь, как видно, я сподвиг его — Юра решил поделиться со мной своим воспоминанием, которое я предложил ему опубликовать, что сегодня и делаю с удовольствием!

Поперечное положение

(Случай из врачебной практики)

Мне скоро 70.

Кроме писем и историй болезни, я ничего в своей жизни не написал.

Желания не возникало.

И вообще, считаю себя косноязычным.

Но однажды, в бессонную ночь, я решил записать историю, которая, если бы не приключилась со мной, показалась бы абсолютно невероятной.

Эта история развивалась на стыке двух моих страстей – Акушерства и Авиации.

Что общего между этими вещами?

Если наберетесь терпения, то узнаете.

Произошло это году в 1974, или 1975 – точно не помню.

После окончания двухгодичной клинической ординатуры по акушерству и гинекологии на соответствующей кафедре Целиноградского Госмединститута, я получил работу –место ординатора в гинекологическом отделении Целиноградской областной больницы, которая обслуживала значительную территорию Северного Казахстана.

Особенностью работы в областной больнице была необходимость отвечать на вызовы по “санитарной авиации”, которые поступали из многочисленных районных и участковых больничек, разбросанных по всей территории области.

Вызывали нас на консультации врачи, которые там работали и иногда нуждались в помощи как консультативной, так и хирургической.

Обычно, эти вызовы «областные» врачи выполняли по очереди.

Большинство акушеров-гинекологов, с которыми я работал в то время, были женщины. Любителей летать среди них не было. Средствами доставки были самолеты АН-2. Но иногда врача отправляли на такой вызов на машине и даже поездом – ведьпогода не всегда была летная, да и вызовы не всегда были срочными.

Я любил летать – до поступления в мединститут мечтал быть летчиком – и даже успел “напрыгать” 42 прыжка с парашютом в Целиноградском авиационном спортклубе.

Шансов стать летчиком у меня в те времена не было – выражение “еврей-летчик” считалось коротким анекдотом.

(Позже, много лет спустя, уже живя в США, я выучился летать и получил лицензию пилота. Но это другая история).

Да, так вот… Вернусь-ка к тому случаю.

Вызов был из Баршинской участковой больницы.

Женщина в родах, поступила несколько часов назад, поперечное положение плода, седьмой ребенок. Больше о ситуации в Баршино нам ничего не известно.

Поселок был самым южным в Кургальджинском районе, который, в свою очередь, был самым отсталым в области.

Со мной летят врач-анестезиолог Ядвига Подольская (моя однокашница по мединституту) и медсестра-анестезистка, имя которой я забыл.

Берем с собой набор инструментов для плодоразрушающих операций.

(Старые гинекологи, наверное, помнят его, очень похожий на набор

средневековых пыточных инструментов).

В аэропорту нас встретил экипаж самолёта АН-2, который должен был повезти нас в Баршино. Командира корабля, Мишу Цыбина, я хорошо знал. Он приходил в авиаспортклуб, летал на планерах, иногда прыгал с парашютом.

Было у нас планерное отделение с несколькими аппаратами — «Приморцами» и «Бланиками»— и парочкой ЯК-12,буксировщиков.

Второго пилота я не знал. Погрузились, взлетели. До Баршино около часа лету.


(Короткая справка. АН-2, насколько я знаю, был и остается самым большим в мире одномоторным бипланом /самолет с двумя крыльями – одно над другим/ . Кроме двух пилотов, он брал на борт до 12 пассажиров или парашютистов. Это был и естьтяжелый, шумный аэроплан с мощными шасси, выдерживающими посадку на любую поверхность. Имел он еще и третье колесо на хвосте, поэтому сажать самолет надо было, уперев штурвал в живот. Тихоходный, но надежный. В народе ошибочно именовался “кукурузником”, которым, в действительности, был самолет ПО-2, двухместный биплан).

Я уселся на “насесте” между пилотами. Это была металлическая палка, которая употреблялась для жесткой фиксации штурвалов на стоянках. Я клал ее между сидениями пилотов и получал прекрасное обозрение во время полета, но и боль в заднице после приземления.

Прилетаем в Баршино – маленькое поселение в степи. Садимся и рулим почти вплотную к больничке.

Сюрприз – больница на ремонте.

Ютятся во временном саманном помещении.

Выгружаемся и входим вовнутрь.

(Для тех, кто не знает: саман это большой кирпич, который формируют из смеси глины, соломы и коровьего помета, азатем просушиваютна солнце. Запах – соответствующий) .

Осматриваю роженицу Ситуация аховая. Хуже даже в кошмарном сне акушеру не приснится. Доношенная беременность. Воды отошли неизвестно когда. Полное открытие шейки матки. Запущенное поперечное положение плода с выпадением ручки (свисает во влагалище). Матка в состоянии тетанического сокращения и имеет форму “песочных часов”. Симптомы неизбежного разрыва матки.

Роды естественным путем в таком случае невозможны.

Подобную ситуацию и в хорошо оборудованном родильном доме с опытными врачами было бы трудно разрешить. Куда мне с моим трехлетним опытом!.

Инструментов нет, стерильного материала нет, операционной нет, наркозной и дыхательной аппаратуры нет...Помочь мне во время операции некому. В больнице в наличии всего один врач-стоматолог. Транспортировать роженицу в таком состоянии невозможноматка разорвется в дороге и больная истечет кровью.

До ближайшей операционной в не самой лучшей районной больнице лететь 30 минут. Решаю, что буду делать плодоразрушающую операцию: декапитацию с последующим извлечением плода по частям. Жив он или нет – значения не имеет. Надо спасать мать ! У нее еще 6 живых детей дома.

Объявляю о своем решении Ядвиге и она, умница, не теряя в ремени и не тратя лишних слов, подключает капельницу. Достает наркозную маску капает на нее Фторотан, или что-то подобное, и, примерно, через 5 минут, говорит:

– Начинай.

Хорошенькое дело – “начинай”!

Я не только никогда не выполнял такую операцию. Я никогда даже не наблюдал кого-то другого, производящего эту и в те времена редкую процедуру.

Выручило меня знание теории: не зря со второго курса института хотел быть акушером-гинекологом – читал учебники, добровольно дежурил в родильном доме, ассистировал на операциях, был старостой акушерско-гинекологического кружка и в клинической ординатуре... В общем, времени зря не терял.

Короче говоря, приступил я к операции. Технически сам процесс извлечения плода прошел без осложнений, после чего быстренько выгреб плаценту и ощупал стенки матки изнутри.

И, к своему ужасу, явственно чувствую петли тонкого кишечника.

Разрыв матки!

Я оцепенел на некоторое время. Думаю:“Сейчас ты у меня,голубушка, умрешь на столе..”

.Как сквозь сон, слышу мотор моего самолета...В окне вижу, как он взлетает.

(У летчиков было правило: если доктор на вызове больше 30 мин, то они улетают на базу и их надо вызывать опять.)

Никакой связи у меня с пилотами нет: ни “воки-токи”, ни сотовых телефонов.

Стою оцепенело и жду, когда пациентка умрет. Крови для переливания у меня, естественно, кроме собственной, не было.

Ядвига со своей помощницей проверяют давление . Нормальное!

Пульс ...в пределах нормы! Матка сократилась... плотная! Живот спокойный! Наружное кровотечение минимальное!..

Явно не умирает!

Может, еще поживет?

Тем временем до меня доходит, что я слышу характерное фырканье самолетного двигателя,идущего на посадку.

Прилетели обратно.

Догадались, что они мне нужны? Мистика какая-то.

Оказалось – никакой мистики. Они и не собирались улетать

Как сказал мне позже пилот Миша, им надо было связаться с аэропортом , что-то передать по радио, а с земли их радио до базы не доставало, вот и взлетели.

У меня на душе стало легче.. Может, хотя бы до районной больницы довезем живую.

Четыре мужика, со мной во главе, встали в кузове грузовика, взяли в руки носилки (другого транспорта не было) и поехали к самолету, благо было совсем близко. Погрузились. Взлетели.

Девочки – Ядвига с помощницей – хлопочут с пациенткой. Давление измерить невозможно из-за шума двигателя.

Я на своем насесте между пилотами боюсь назад оглянуться . Они мне знаками показывают, что все нормально. Матка плотная, наружное кровотечение минимальное. Пульс в пределах нормы.

Подлетаем к районной больнице. Я пилотам говорю: “Садимся‘.

Они переглянулись и мне говорят: ”Через 30 минут вы будете в областной больнице. Здесь будешь до ночи персонал собирать – они уже все по домам сидят...”

Подумал. Они правы. Пациентка, похоже, умирать не собирается.

– Только вызовите мне на поле спецбригаду из “скорой”. И пусть привезут в больницу моего босса. Мне одному не справиться.

Приземляемся. На посадочной полосе уже ждет машина спецбригады во главе с Галочкой Волонтир. (Я подрабатывал на “скорой “ в течении 5 лет, пока учился в институте, и всех там знал хорошо).

Минут через 10 мы были в приемном отделении, где нас уже дожидался мой заведующий – Заруцкий Геннадий Иванович.

Посмотрел он на нашу пациентку и спрашивает меня: “Ты уверен ,что там дырка?” Я говорю:”Кишки в руке держал. Никаких сомнений” – ”Ладно, – говорит, – пошли мыться”.

Быстренько забрались в брюшную полость. Ничего страшного: несколько сгустков крови, есть “аккуратненький” разрыв матки, но мы ее всё же убрали.

Продержали эту пациентку неделю в отделении, и ушла она домой счастливая, что рожать больше не придется.

Больничное начальство не знало, что со мной делать – наказать или наградить. Ошибок никаких я не делал, но все случившееся было скорее результатом необычайного везения.

Бог от нас не отвернулся – от моей пациентки и от меня.

В конце концов, решили ничего со мной не делать.

Я описал этот случай из моей практики потому, что вероятность возникновения подобной ситуации неисчислимо мала, но, как видите, не равна нулю.

Я, конечно, очень переволновался, но седых волос у меня не появилось до сих пор.

Ядвига Подольская, проработав много лет в Казахстане, переехала в Санкт-Петербург. Я слышал, что Миша Цыбин погиб. Несколько лет тому назад умер Г.И. Заруцкий. Галя Волонтир закончила мединститут и где она сейчас – не знаю.

А я со своей семьей в 1979 году уехал в США, где и записал эту историю.

Yury F. Fayda MD
New York .November 10. 2017

Картина дня

наверх